Сегодня официально истек срок действия 10-летнего договора о разграничении полномочий между властями России и Татарстана, вступившего в силу 11 августа 2007 года. Месячной давности обещание пресс-секретаря Владимира Путина, что позиция Московского Кремля по поводу возможности его пролонгации «будет сформулирована и озвучена соответствующим образом», оказалось неисполненным. Хотя похоже, что эта позиция, не будучи озвученной для общественности, до казанского Кремля была доведена внятно и просто: «Не болтай».
Еще в конце прошлого года Фарид Мухаметшин и Рустам Минниханов как главы законодательной и исполнительной властей Татарстана вполне отчетливо говорили о желательности пролонгации договора. Но чем ближе становилась роковая дата его конца, тем сильнее было впечатление, что эта тема намеренно устраняется из публичной повестки.
Внезапный всплеск всколыхнул это политическое болото лишь за месяц до дня истечения договора: 11 июля Госсовет РТ (как было озвучено, по предложению 26 своих депутатов) принял . Однако хотя формально обращение и было посвящено теме договора, о нем в этом тексте было сказано уклончиво: договор, мол, «стал важным фактором сохранения политической, межнациональной и межконфессиональной стабильности» и вдобавок горячо поддерживается населением республики... Главным же, зачем парламент Татарстана обратился к президенту России, неожиданно оказалось не предложение продлить столь необходимый договор, а просьба «поддержать сохранение существующего наименования высшего должностного лица Республики Татарстан».
После того как татарстанские законодатели столь отчетливо выразили готовность ради возможности для Рустама Минниханова зваться президентом пожертвовать особым статусом Татарстана, стали довольно очевидными два обстоятельства. Договор - всё, это во-первых...
Во-вторых же, при той легкости, с какой республиканские власти сдали принципиальный вопрос статуса, на их мнение по поводу декоративного титула федеральный центр может уже не обращать особого внимания. Таким образом определение «президент Татарстана» приблизилось к тому, чтобы в свой черед стать экспонатом музея татарстанской государственности.
К тому же исчезновение договора немедленно поставило на политическую повестку изменение самой Конституции РТ. И в первую очередь, ее главной - первой статьи. Ведь истекший договор не просто упоминается в ней, но и обосновывает особость положения Татарстана в РФ: «Республика Татарстан – демократическое правовое государство, объединенное с Российской Федерацией Конституцией Российской Федерации, Конституцией Республики Татарстан и Договором Российской Федерации и Республики Татарстан...»
Готовятся ли в Татарстане к изменению основного закона? Или все еще надеются, что Владимир Путин, прочитав обращение Госсовета о былых заслугах договора, растрогается и согласится пролонгировать его на новый срок?
Автор этого письма к Путину - депутат Госсовета Николай Рыбушкин - на вопрос «Вечерней Казани», известно ли ему о какой-либо реакции на инициированное им обращение, безмятежно ответил: «Ничего не могу сказать - я на даче, пока не знаю». На вопрос к нему как к юристу - предстоит ли теперь переписывание Конституции? - он также ответил: «Не знаю».
В пресс-службе Госсовета РТ на просьбу «ВК», чтобы предстоящее изменение Конституции РТ прокомментировал Фарид Мухаметшин, сказали, что тот «находится далеко». Сегодняшний переломный день татарстанской государственности спикер Госсовета провел в Азнакаевском районе на фестивале народного творчества тюркских народов...
Правда, в самой татарстанской Конституции заложена глубоко эшелонированная оборона на случай ее изменения по требованию «извне». Ее статья 123 гласит, что не только а) положения 1-й статьи «могут быть изменены только по результатам референдума Республики Татарстан», но и б) для изменения самой этой 123-й статьи тоже необходим всенародный референдум.
А уж что можно сделать из обыкновенного референдума при наличии умелых рук и политической смекалки, жители Татарстана после марта 1992-го знают как никто... Но в настоящее время рецепт таких острых блюд, говорят, утрачен, и политики-практики вместе с юристами-теоретиками бьются преимущественно над вопросом: а нельзя ли как-то обойти это требование референдума?
Мы над этим думаем давно, обсуждаем эту тему и пока слабо представляем себе решение, - признался «ВК» один из авторов Конституции РТ - доктор юридических наук, профессор кафедры конституционного и административного права КФУ, академик РАН Борис Железнов. - Вся нынешняя проблема описывается поговоркой «против лома нет приема». Руководство России решило, что не будет подписывать новый договор, и с этим ничего не поделать: любая из сторон вправе решить, подписывать или не подписывать...
Конечно, Конституцию придется изменять, теоретически возможен и референдум, отметил профессор Железнов. И, переспросив, не сделали ли за последние часы руководители Татарстана каких-либо заявлений на эту тему, заметил: «Я бы тоже в такой ситуации прятался»:
Недавно я видел Шаймиева - он тоже ничего не говорил об этом. Никто не готов к решению этого вопроса. Думали, что все-таки договор будет пролонгирован...
Впрочем, одна идея выхода из создавшейся травмирующей ситуации с наименьшими имиджевыми потерями у юристов все же есть. А именно: внесение изменений в Конституцию - отложить. Мало ли недействующих норм бывает в наших законах! Например, отмечает Борис Железнов, в той же Конституции РТ «норма о Конституционном суде Татарстана появилась в 1992-м, однако вместо него до 1998 года работал только Комитет конституционного надзора, и все молчали!».
В общем, это можно тянуть долго, по пословице «Улита едет, когда-то будет», - предполагает характер будущих событий вокруг татарстанской Конституции профессор Железнов. - А может, тем временем они еще и договорятся! Конституция России в 11-й статье предполагает ведь договорные отношения между федеральной властью и регионами...
Самые масштабные изменения основной закон Татарстана переживал 13 лет назад, когда Генпрокуратура РФ требовала приведения в соответствие федеральному законодательству более 50 статей Конституции РТ, начиная с исключения из нее заветного слова «суверенитет». Тогда улита татарстанской власти ехала в указанном Генпрокуратурой направлении так долго, что дело уже почти дошло до роспуска Госсовета РТ за «уклонение от исполнения судебных решений»... Тут уж нервы у республиканской элиты не выдержали, и Конституция была фактически переписана заново.
Экс-министр юстиции РТ Мидхат Курманов, в то время председатель парламентской комиссии по законодательству, тогда представлял Госсовет РТ в судах, успешно затягивая процесс приведения татарстанской Конституции в соответствие федеральному законодательству. И он согласен с профессором Железновым в том, что «тактика улиты» и сейчас может быть взята на вооружение.
Да, сегодня нет договора, а может, лет через 20 будет! - объяснил он «ВК». - Ведь оставили же в свое время в нашей Конституции выборность президента - а потом вернулись к ней. Так же и с договором может быть.
В самом деле, статья о выборности президента Татарстана остается наиболее ярким примером «спящей» юридической нормы. После отмены в 2004 году Владимиром Путиным всенародных выборов глав субъектов РФ в Татарстане не стали исключать из Конституции статью о выборах президента, а лишь специальным законом приостановили ее действие. А в 2012-м Дмитрий Медведев «амнистировал» выборность региональных глав - и норма Конституции РТ «проснулась»...
«24 июля 2017 года истек срок действия договора о разграничении полномочий Российской Федерации и Республики Татарстан. Россия формально превратилась в единое государство без договорных элементов в федеративном устройстве», - написал на своей странице в «Фейсбуке» политолог и публицист Егор Холмогоров . По его мнению, «это, конечно, только первый шаг к действительно единой России».
Обращение депутатов Госсовета Татарстана, о котором 12 июля написала «Свободная пресса», федеральный центр оставил без всякого ответа. Напомним: народные избранники республики настоятельно рекомендовали Москве продлить прежние отношения на новый срок. И, в частности, оставить за главой региона наименование должности «президент».
Однако эта инициатива повисла в воздухе. Федеральный центр промолчал, на обращение не ответил и дал возможность прежнему договору о разграничении полномочий тихо скончаться.
Мало того, 20 июля на Совете по межнациональным отношениям в Йошкар-Оле президент России недвусмысленно дал понять, что обязательное изучение татарского языка в одном из субъектов федерации России является нарушением Конституции. «Заставлять человека изучать язык, который родным для него не является, так же недопустимо, как и снижать уровень преподавания русского. Обращаю на это особое внимание глав регионов Российской Федерации», - заявил Путин .
Правда, никаких реальных шагов за этим заявлением президента пока тоже не последовало. Мало того, в самом Татарстане пока пытаются сделать вид, что никакого нарушения закона у них и нет. В частности, 25 июля министр образования и науки Татарстана Энгель Фаттахов заявил, что обязательное изучение татарского для жителей республики не является нарушением общероссийских законов.
Сейчас важно, какую позицию займёт федеральный центр, будет ли он и дальше последовательно проводить политику по выравниванию статуса всех регионов России, чтобы некоторые из них не были «равнее» других.
Я считаю, что и существование особого договора с Татарстаном и «лингвистический конфликт» в республике - это те проблемы, которые можно было решить значительно раньше, - говорит президент Института национальной стратегии Михаил Ремизов. - Уже в 2007 году были все основания не продлевать особого договора с Татарстаном. Федеральный центр был уже достаточно силён. И курс на установление конституционно-правового единства страны был не только продекларирован, но и в значительной степени реализовывался.
Дело в том, что наша страна - конституционная федерация, а не договорная. То есть изначально Россия не была страной, учрежденой различными территориями, которые договорились о том, что вот теперь мы будем существовать вместе, каждый на своих особых условиях. Логика у нас обратная - изначально единая унитарная страна образовала различные субъекты федерации.
Развивать российский федерализм необходимо именно как конституционный федерализм. И на этом пути особый договор с Татарстаном был не нужным и даже опасным исключением. В начале 90-х годов имел место, по сути, конституционный распад России, когда десятки субъектов федерации добились для себя особых условий от федерального центра. Всё это, безусловно, должно уйти в прошлое.
Что касается вопроса о принудительном изучении татарского языка для тех, кто не является его носителем, то я считаю, что имеет место ущемление прав русского и русскоязычного населения республики, которое составляет 40% процентов от общего числа жителей Татарии. Поскольку изучение татарского языка шло в ущерб изучению русскому. На русский выделялось меньше часов в ходе учебного процесса. Это является прямой формой этнической дискриминации русских, проживающих в республике.
Такая дискриминация, которая систематически осуществляется в отношении любой этнической группы на основании региональных законов, неприемлема. При этом де-факто у Татарстана существует большая свобода манёвра. Это достаточно успешный в социально-экономическом и управленческом отношении субъект федерации. Есть все основания думать, что он останется таковым.
Но те моменты, в которых нарушаются законы Российской Федерации, должны быть устранены. Кроме перечисленных, это и вопрос наименования должности главы республики. Здесь даже не вопрос каких-то компромиссов. Эти нормы должны быть приведены к единству без всяких условий.
«СП»: - Не является ли та успешность Татарстана, о которой вы упомянули, как раз обусловленной тем, что республика, согласно договору, имела особые условия в налоговой сфере?
Здесь как раз существует свобода манёвра, почва для компромисса. Распределение налоговой базы, инвестиции - всё это вопросы, которые можно обсуждать.
Да, Татарстан не раз участвовал в федеральных программах, под которые получал значительные инвестиции. Думаю, что успешная экономическая модель Татарстана никуда не денется. Мало того, в каком-то смысле можно спроецировать данную модель на другие регионы России. Социально-экономическое укрепление регионов отвечает интересам страны в целом. Расширение прав регионов в смысле бюджетного федерализма нам бы не помешало, поскольку это нисколько не противоречит единству страны.
«СП»: - Если принять сегодняшний день как некую точку отсчёта, куда нам стоит двигаться дальше - может быть к ещё большей унификации разных субъектов федерации? Или наоборот, к тому, чтобы в общероссийском законодательстве закреплялись особенности ментальности и традиций разных народов России?
Я думаю, что мы в первую очередь должны двигаться к равенству регионов. Конечно, полной идентичности возможностей не достигнем никогда. И даже не стоит к этому стремиться. Регионы у нас слишком разные по своим людским, природным и прочим ресурсам.
Я даже считаю, что избыточная централизация в современной России, вернее - то, что порой называют избыточной централизацией, это способ компенсировать неравновесность регионов.
Неравновесность в целом можно преодолеть, перекроив административные границы в России не по этническому, а по социально-экономическому принципу. Таким образом будет создано меньшее количество экономически более сопоставимых друг с другом субъектов. Однако пока речь о такой реформе не идёт.
А что касается правового единства, нам уже сейчас необходимо двигаться к равенству субъектов федерации. Где-то увеличив полномочия краёв и областей, а где-то (как в случае с Татарстаном) ограничив «самодеятельность» национальных республик.
Я считаю, что некоторая принципиальность, которую проявил в последнее время Кремль в этом вопросе, оправдана, - говорит старший научный сотрудник Российского института стратегического исследования Олег Неменский . - Особое положение Татарстана было незаметной, но при этом очень серьёзной угрозой единству России. Логика такова, что лучше уж со всеми субъектами федерации заключать особый договор, чем давать такую привилегию одной республике. Причём совершенно непонятно на каких основаниях. Принципиально тут чтобы все видели, что выстроена система равных для всех отношений.
Опасность распада России никуда не делась, хоть и уменьшилась. Поэтому необходимо формировать такие отношения между центром и регионами, которые препятствовали бы развитию центробежных тенденций при очередном политическом или экономическом кризисе.
Что касается самого Татарстана, то в нем есть свои проблемы и в межнациональных отношениях. Хотя считается, что опыт республики в этой сфере успешен, жалоб от представителей «нетитульных» народов там немало. Поэтому я считаю, что федеральный центр должен увеличить число рычагов, с помощью которых можно было бы влиять на ситуацию с межнациональными отношениями во всех республиках и областях России.
«СП»: - Стоит ли идти по пути дальнейшей унификации законов субъектов федерации или надо учитывать этнические, религиозные и прочие особенности регионов? Например, в республиках Северного Кавказа разрешить многожёнство?
Я думаю, что законодательство в регионах должно быть максимально унифицировано. Особенно важно решать вопрос с национальными республиками, где русские являются большинством, но при этом представители титульных наций больше представлены во власти, в бизнесе и т. д.
Подпишитесь на нас
Власти Татарстана не торопятся принимать решение о переименовании должности «президент республики» в «главу». Между тем отведенные на это сроки уже истекли — по закону решение должно было быть принято до 1 января 2016 года. Точнее, до этого срока переименовать своего руководителя должен был именно Татарстан. Остальные республики в составе РФ приняли соответствующие решения гораздо раньше.
Спикер Госсовета Татарстана сообщил «Газете.Ru», что в повестке очередной сессии парламента, которая состоится в начале февраля, вопрос о переименовании не значится.
Никто из депутатов соответствующую инициативу не вносил, «а я не могу их заставить, ломать им руки», посетовал Мухаметшин.
Однако в этих словах есть изрядная доля лукавства — ни для кого не секрет, что дело не столько в нежелании народных избранников выступать с инициативой, сколько в отсутствии политической воли со стороны руководства республики.
«Газете.Ru» Мухаметшин также заявил: чтобы переименовать в «главу», необходимо проводить республиканский референдум. Та статья конституции Татарстана, в которую нужно вносить изменения, может быть «скорректирована» только по итогам плебисцита: «А еще неизвестно, как люди проголосуют», — подчеркнул спикер Госсовета.
Но в целом он считает более логичным вариант, при котором переименование отложат до истечения полномочий нынешнего президента Татарстана — это, по крайней мере, будет выглядеть более приемлемо в качестве оснований для продления срока действия закона.
Что касается договора о разграничении полномочий между Татарстаном и федеральным центром, то Туровский не сомневается в его пролонгации: «Он носит больше символический и политический характер. С помощью него республика пытается сохранить остатки своего суверенитета. Я уверен, что здесь федеральный центр возражать не будет».
Молчание
Насколько вероятно, что Кремль все же не договорится с властями Татарстана и те так и не переименуют президента в «главу»?
Источник, близкий к администрации президента, называет такой сценарий «возможным, но с определенными правовыми последствиями»: реакцией прокуратуры, представлениями в адрес органов власти региона и т.д.
Пока, впрочем, сложно себе представить, что федеральный центр решится на такие шаги. Татарстан, со своей стороны, может обратиться в Конституционный суд РФ по вопросу соответствия принятого федерального закона Конституции страны — по крайней мере, о таком сценарии, как о возможном, говорил в ноябре Фарид Мухаметшин.
В свое время, кстати, юристы утверждали, что наименование главы региона «президентом» не противоречит Конституции. Это было в конце 2000 года, когда депутат Госдумы от Евгений внес законопроект, предусматривающий переименование президентов в «глав». Парламентарий считал, что президентский статус для первых лиц республик подразумевает «некий суверенитет», и видел в этом даже «молох развала страны».
Однако правовое управление Госдумы инициативу раскритиковало.
В отзыве на законопроект говорилось, что наименование «президент» согласуется с правилами русского языка и соответствует ч. 2 ст. 5 Конституции, согласно которой республики в составе РФ являются государствами.
С такой логикой оказались согласны и коллеги Ищенко по парламенту, отклонившие законопроект.
Cейчас и Кремль, и власти республики в целом явно не хотят обострять ситуацию. Яркое свидетельство этому — почти полное отсутствие публичных комментариев по данному вопросу и гробовое молчание прокуратуры.
«Газета.Ru» направила запрос в Генпрокуратуру с просьбой сообщить, вносила ли прокуратура республики представление о неисполнении закона, если нет, то по какой причине, и каких действий следует ждать в том случае, если нарушение так и не будет устранено? В установленный законом семидневный срок ответа мы не получили. В пресс-службе прокуратуры Татарстана «Газете.Ru» сообщили, что переслали ответ в Генпрокуратуру еще в конце прошлой недели, а в пресс-службе Генпрокуратуры заявили, что не получали документа от татарстанских коллег.
Член правления Ассоциации политических юристов Олег объясняет, что формально правовые рычаги добиться исполнения закона у федеральных властей есть: «С одной стороны, надзор за тем, чтобы региональные парламенты выполняли требования федерального законодательства, возложены на прокуратуру. Прокурор вправе внести представление, указав региональным депутатам на необходимость исполнения соответствующей нормы.
Однако сроки этих действий для прокурорских работников не установлены — по смыслу закона, они должны сделать это (внести представление. — «Газета.Ru») по факту выявления нарушения, а выявление нарушения во многом зависит от них самих».
Кроме того, бездействие регионального парламента может быть оспорено в суде любым жителем республики, и суд вправе обязать парламент исправить «ошибку». В самом худшем варианте, продолжает Захаров, речь может идти даже о роспуске регионального парламента, и последнюю точку в этом случае поставит Верховный суд РФ: «Кроме того, в случаях, когда речь идет о прямом несоответствии конституции региона федеральному закону, право обратиться к региональному парламенту с соответствующим представлением имеет непосредственно президент Российской Федерации».
Центр не имеет четкой позиции в этой истории и вряд ли будет использовать какие-то санкции по отношению к Татарстану, наказывая его, говорит Туровский: «Тот ответ Путина на пресс-конференции порождает именно такое впечатление», — считает эксперт.
Впервые договор о разграничении предметов ведения и полномочий между органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти Республики Татарстан» был подписан в 1994 г. Подписи под соглашением поставили первый президент РФ Борис Ельцин и первый президент Республики Татарстан Минтимер Шаймиев.
Чуть ранее, в мае 1992 г., после всенародного референдума татарские власти провозгласили статус республики как суверенного государства, а в ноябре того же года была принята Конституция Республики Татарстан. Многие положения этого документа шли вразрез со статьями Конституции РФ, принятой годом позже - 12 декаря 1993 г. Чтобы утрясти возникшие правовые колизии, и потребовался Договор о разграничении полномочий.
В 2004 г. председатель Государственного совета Татарстана Фарид Мухаметшин, говоря о важности документа, отмечал, что договор «снял напряжение в отношениях между Российской Федерацией и Республикой [Татарстан] , став примером цивилизованного решения проблем государственного строительства».
Конечно, мнения экспертов по поводу документа расходятся.
Ирек Муртазин, политолог, журналист, политический активист (из интервью радио «Соль») :
Все это разграничение полномочий, вся эта политическая трескотня была нужна всего лишь для того, чтобы устроить дымовую завесу для процесса, который можно назвать «первоначальное накопление капитала». Первый договор, в принципе, о: «Ребята, делайте что хотите, только оставайтесь в составе России, не подымайте бузу, нам второй Чечни, второй войны не надо».
Под «делайте что хотите», очевидно, понимаются права, которые получила республика в соответствии с договором:
- - самостоятельно осуществлять правовое регулирование административных, семейных, жилищных отношений, отношений в области охраны окружающей среды и природопользования;
- - решать вопросы владения, пользования и распоряжения землей, недрами, водными, лесными и другими природными ресурсами;
- - устанавливать систему государственных органов Республики Татарстан, порядок их организации и деятельности;
- - устанавливать и поддерживать отношения как с другими субъектами РФ, так и с иностранными государствами;
- - осуществлять помилование лиц, осужденных судами Республики Татарстан (такого права не было ни у одного другого субъекта РФ).
Эти положения практически без изменений действовали 13 лет. В 2007 г. Ментимер Шаймев подписал новый договор - уже с Владимиром Путиным. 24 июля 2007 г. соглашение, заключенное на 10 лет, вступило в силу.
Если первые два соглашения мало отличались друг от друга, то новый документ значительно сузил права республики. Однако Татарстану оставили право на совместное с Москвой решение вопросов, «связанных с экономическими, экологическими, культурными и иными особенностями». Кроме того, в документе закреплялось право на вкладыши в паспорта на татарском языке и требование к кандидатам на пост главы республики владеть двумя языками - русским и татарским.
Каким бы номинальным ни был документ, стоит отметить, что Татарстан - единственный из субъектов, входящих в состав Российской Федерации, имеющий такой договор. И по сравнению с другими субъектами республика обладает несколько большими правами. В том числе - в возможностях распоряжаться ресурсами и привлекать инвесторов.
Рафаэль Хакимов, политик, один из участников разработки договора:
Для республики это имидж, конечно, это политический капитал, что мы можем договариваться с Москвой. Никаких преференций (экономических, - прим. ред.) там нет. Но в политике бывает, что имидж иногда важнее, чем финансы, и большие проекты всегда требуют вмешательства политики. И мы пока самые первые с точки зрения инвестиционной привлекательности, а здесь политическая позиция Татарстана тоже играет роль
По данным статистики, Татарстан сегодня - один из наиболее динамично развивающихся регионов России - как в экономическом, так и в социальном плане. В 2016 г. республика заняла первое место в рейтинге социально-политической стабильности регионов России, составленном фондом «Петербургская политика». Более 50% промышленных товаров, произведенных в республике, идут на экспорт. Татарстан практически полностью обеспечивает себя продукцией сельского хозяйства.
Как считает Марат Галеев, зампредседателя комитета Госсовета РТ по экономике, инвестициям и предпринимательству, сегодняшнее состояние республики - результат того, что Татарстан начал лет 20–25 тому назад.
Мы занялись структурной перестройкой, когда другие регионы на это мало или вообще не обращали внимания. Уже тогда республика старалась выводить получение сырой нефти на второстепенный уровень. Эти усилия принесли хорошие результаты - мы запустили крупные мощности по глубокой переработке нефти, реализуем в этой сфере ряд инновационных проектов.
По мнению экспертов, именно договор о разграничении полномочий позволил Татарстану наладить деловые связи с мусульманскими странами - Катаром, Туркменистаном, Турцией, ОАЭ, что в свою очередь положительно сказалось на инвестиционном климате республики.
Кроме того, отметил Рафаэль Хакимов в разговоре с корреспондентами «РИА Новости», договор - это некий элемент стабильности в республике.
Рафаэль Хакимов:
Жители Татарстана говорят и о более прозаических вещах.
Наталья Штеле, журналист, блогер:
Договор давал республиканскому правительству определенные полномочия, позволял оперативнее решать некоторые вопросы, в частности, реализовывались региональные социальные программы. Экономика была более-менее обособленной, это позитивно сказывалось на благосостоянии городов и горожан.
11 июля 2017 г., за пару недель до истечения срока действия договора, депутаты Госсовета Татарстана написали обращение к президенту России с предложением создать специальную комиссию для разграничения полномочий между Республикой и федеральным центром.
Фарид Мухаметшин, председатель парламента Татарстана:
Мы просим, чтобы была создана специальная комиссия, потому что договор - это двусторонний документ. У нас должна быть возможноть еще раз поразмышлять и поработать над будущим нашей республики, чтобы договор подразумевал сглаживание некоторых моментов Конституции РФ, которая не была принята на территории Татарстана в свое время.
Эксперты отмечают, что прекращение действия договора повлечет за собой изменения в законе. «Мы попадаем в такой правовой вакуум, что нам необходимо будет вносить изменения в целый ряд законодательных актов как республики Татарстан, так и РФ, которые были приняты по исполнению этого договора», - отметил депутат Госсовета Николай Рыбушкин.
Однако о продлении договора до сих пор речь так и не идет.
Стоит напомнить, что в 90-е гг. прошлого века в границах Свердловской области с подачи ее тогдашнего главы Эдуарда Росселя была организована Уральская республика: такой статус субъекта давал исключительные права и приоритет в формировании своего бюджета, в отличие от областей. «Нам не нужен был суверенитет, но очень нужны экономическая и законодательная самостоятельность», - объяснял позднее экс-губернатор.
Республика просуществовала всего несколько месяцев: о создании нового субъекта объявили 1 июля 1993 г., а 9 ноября того же года республика прекратила свое существование - после того как президент Российской Федерации Борис Ельцин издал указ о роспуске Свердловского облсовета, а затем - об отстранении от должности главы администрации Эдуарда Росселя. И хотя правозащитники говорили о спорности этих указов, Россель подчинился президенту. Добиться экономических свобод Среднему Уралу не удалось. В отличие от Татарстана.
«Сегодня Татарстан - реальная точка роста во всех сферах экономики. И не здесь ли кроется причина того, что отдельные российские политики так торопятся отказаться от договора о разграничении как прецедента успешного федерализма?» - задается вопросом татарский предприниматель Исмагил Шангареев, владелец группы компаний «ДАН», ведущий свой бизнес в ОАЭ.
Нурали Латыпов, известный политик и журналист, на страницах издания «Бизнес-онлайн» отмечает, что договор Татарстана и РФ был своеобразным НЭПом, новой экономической политикой. «Экономике пилотного региона были даны расширенные полномочия, и этот регион их успешно реализовал. Почему мы не учимся на этом опыте? Надо подключать и другие регионы… Перефразируя известную поговорку: нам важно задуматься, как бы не выплеснуть с грязной водой и ребенка. Мы как-то очень хорошо приспособились «выплескивать ребенка и оставлять грязную воду». В очередной раз мы к этому идем», - уверен Нурали Латыпов.
Через 2 дня нынешний госсоветник Татарстана, первый президент республики Минтимер Шаймиев отметит большой юбилей – 80 лет. А сегодня, по сообщениям СМИ, он встречается с президентом России Владимиром Путиным. Причём, по некоторым данным, возможно, Шаймиев обсудит с главой государства один из важных для республики вопросов – сохранения поста президента Татарстана. Вспоминаем историю вопроса – как Татарстан остался единственным регионом, во главе которого не просто «глава», и почему татарстанцам так нужен президент республики.
Сегодня, 18 января, в Москве была запланирована встреча Владимира Путина с госсоветником Татарстана Минтимером Шаймиевым . Формальный повод политрандеву – грядущий юбилей первого президента РТ, но есть и неформальный – на днях телеканал «Дождь» сообщил, что на встрече политики якобы должны обсудить перспективы Договора о разграничении полномочий между РФ и республикой (срок которого истекает в июле 2017 года), и прояснить ситуацию с наименованием должности первого лица республики.
Татарстан – единственная национальная республика в составе России, которой до сих пор удается сохранять институт президентства. До 2010 года слово «президент» значилось в наименовании руководителей многих регионов страны – кроме Татарстана, таковые были в Бурятии, Башкирии, Марий Эл, Удмуртии, Чувашии, Якутии, Адыгее, Дагестане, Ингушетии, Кабардино-Балкарии и Карачаево-Черкесии. По традиции, заложенной ещё в 90-ые годы, когда многие субъекты федерации (в основном национальные автономии) получили право на самоопределение. Положение изменилось после того, как на федеральном уровне приняли закон, запрещающий руководителям регионов РФ называться президентами. Первыми взяли под козырёк и переименовали свой пост главы Северного Кавказа, в том числе лидер Чечни Рамзан Кадыров .
На то, чтобы привести местные законы в соответствие с федеральным и закрыть наконец вопрос с формулировкой высшей должности, регионам сперва отвели время до 1 января 2015 года . Когда выяснилось, что некоторые не успевают этого сделать , (как рассказал РИА замглавы конституционного комитета Госдумы Дмитрий Вяткин , по состоянию на конец 2014 года это были Татарстан и Башкирия) продлили ещё на год. Законопроект об этом внесли в Госдуму депутаты Владимир Плигин и Владимир Поневежский . В результате Башкирия отказалась от поста президента в самом начале 2015, а Рустама Минниханова в должности президента тогда оставил сам Владимир Путин: 24 марта 2015 года, за день до окончания полномочий, он предложил руководителю исполнять обязанности главы республики до очередных выборов . А почти полгода спустя, 13 сентября 2015 года, за президента Рустама Минниханова проголосовало подавляющее большинство - 94,4 % - избирателей республики. Так его переизбрали на второй срок полномочий.
За прошедшие полтора года тему наименования должности первого лица Татарстана поднимали разве что в некоторых федеральных СМИ. Так, в интервью «Газете.Ru» год назад спикер Госсовета республики Фарид Мухаметшин рассказал, что для того, чтобы переименовать президента в «главу», необходимо проводить республиканский референдум. А статья Конституции Татарстана, в которую нужно вносить изменения по этому поводу, может быть изменена только по итогам плебисцита: «А еще неизвестно, как люди проголосуют» , - отметил тогда спикер Госсовета.
В самом же Татарстане должность президента республики воспринимают как само собой разумеющееся – жители региона уже четверть века именуют своего руководителя президентом, так что уже выросло поколение тех, кто не воспринимает иное наименование должности первого лица. Нет зависти, судя по всему, и у руководства других регионов, в том числе тех, что отказались от должности президента. Более того, со многими из них Рустам Минниханов постоянно встречается и даже дружит, а тот же Рамзан Кадыров однажды даже публично обратился к Минниханову: «мой дорогой старший брат».
Почему Татарстану можно?
Ответ на этот вопрос искали и, вероятно, нашли для себя авторы всё той же «Газеты.ру» Андрей Винокуров и Владимир Дергачев в материале «Татарстан отбил своего президента» от 30 декабря 2015 года, где упоминается о привилегированности республики с элементами суверенитета и потенциальной с её стороны угрозе обратиться в Конституционный суд, а также об отсутствии общественного интереса в переименовании должности президента.
« … республика ведет консультации с федеральным центром по поводу сохранения слова «президент» в наименовании высшей должности представителя региона. В случае если уступок Татарстану не будет, он даже грозился подать в Конституционный суд, так как в основном законе страны четко прописано, что субъекты сами определяют название своего парламента» , - говорилось в той публикации.
О праве самостоятельного решения вопроса сохранять должность «президент» в Татарстане или нет, высказался и глава государства Владимир Путин на пресс-конференции в декабре 2015 года:
«По поводу президента Татарстана. Вы знаете, у нас ведь как в стране говорят: хоть горшком назовите, главное, чтобы в печку не ставили. Это действительно дело самого Татарстана, я не думаю, что это так чувствительно, что это заденет какие-то национальные чувства. Вы же знаете, как остро реагируют на свои национальные чувства народы Кавказа, но даже Чечня сказала: нет, у нас в стране должен быть один президент, а мы сделаем по-другому в отношении руководителя, первого лица республики. Это был выбор чеченского народа. Мы с уважением отнесемся к любому выбору народа Татарстана. Поэтому вы сами там решайте, ладно?»
В общем-то, это своего рода политический «зелёный свет», которым можно и, однозначно, будут пользоваться. А на вопрос «Почему Татарстану можно?», пожалуй, резонно привести ответ того, кто в 90-ых сделал эту должность возможной в нашем регионе, а с годами и одной из самых весомых на политическом небосводе страны:
«Людям нравится как сам президент, так и название высшего должностного лица нашей республики - президент! Это название нас сильно объединяет. Скажу почему: потому что это слово не подлежит переводу ни на татарский, ни на русский языки. Вот где еще сила и авторитет!»
Эти слова без двух дней юбиляр Минтимер Шаймиев произнёс на инаугурации Рустама Минниханова в 2015 году.
Фото: kremlin.ru, kazan2013.com, shaimiev.tatarstan.ru